Цена бесчестья - Страница 67

К оглавлению

67

«Странно, — подумал Дронго, — или они не успели? Возможно, что сама пресс-конференция назначена на полдень или на два часа дня, тогда сообщение о её проведении появится либо в вечерних, либо в завтрашних газетах».

— Они опубликовали обзор? — поинтересовалась Вера.

— Нет, ответил он, — наверное, он выступит сегодня и они ждут его пресс-конференции, чтобы завтра в газетах опубликовать все подробности. Обычно они так и делают.

Она кивнула, посмотрев на часы. До назначенного времени оставалось около восьми минут. Отсюда было не так далеко. Оба вокзала были на одном берегу Сены, и даже с учётом парижских автомобильных пробок можно было доехать за пять-десять минут.

— Я хотела вас за все поблагодарить, — сказала Вера, сжимая ему руку, — вы ради меня рисковали жизнью. Иногда я говорила глупости или вела себя не очень умно. Вы меня простите. И выкиньте из головы все, что я вам говорила. Я иногда болтаю такие чудовищные глупости, а потом сама не понимаю, почему так говорила. Возможно, у меня комплекс старой девы.

— Надеюсь, не в буквальном смысле? — пошутил Дронго.

— Не знаю. Мне теперь кажется, что раньше я ничего не понимала. Как будто вместе с вами я прошла новый курс обучения. И многое осознала. Узнала и взглянула иначе на свои отношения с разными людьми. Спасибо вам за все.

Он молчал. Когда женщина говорит такие слова, она выражает не благодарность. Она прощается со своей молодостью, с человеком, которого никогда больше не увидит. Или не захочет видеть. Возможно, она подсознательно чувствует, что они больше никогда не увидятся. Слишком тяжёлые воспоминания будут фоном их новой встречи. Наверное, лучше избежать подобных воспоминаний в будущем.

У Лионского вокзала такси свернуло направо. Они проехали ещё немного и остановились у кинотеатра, находившегося напротив отеля «Холидей Инн». Она увидела подъехавшую машину сестры и улыбнулась Дронго, показывая на серебристую «Ауди».

— Это машина Киры. До свидания. И всего вам хорошего.

Она ещё раз пожала ему руку и вышла из такси.

Он хотел помочь ей, но она забрала все свои пакеты. И уверенным шагом направилась к «Ауди». Внезапно она остановилась, словно что-то увидев. Затем повернулась к Дронго и как-то неловко помахала ему. И снова подошла к машине. Почему-то не села. Наклонилась и начала разговаривать, будто проверяя, кто именно за ней приехал. Дронго насторожился. Он начал выходить из салона такси, когда увидел, как кто-то сидевший на заднем сиденье «Ауди» схватил Веру за руку и втащил в машину. Дверца захлопнулась. Машина начала набирать скорость. Кроме водителя там был кто-то ещё на заднем сиденье. И за рулём находилась явно не Кира. — За ними, — крикнул Дронго таксисту, — быстрее за ними!

Тот, не понимая английского, резко крутанул руль и врезался в другое такси, проходившее рядом. Дронго бессильно опустил руки. «Ауди» уже скрылась за поворотом. Таксист взглянул на Дронго, словно спрашивая, кто именно будет платить за аварию. Ещё через несколько минут Дронго уже звонил по телефону, успев купить карточку в кафе, на котором было написано: «Табак». По правилам французской торговли, сигареты и телефонные карты могли продаваться в тех кафе и барах, на которых было слово «Табак». Очевидно, для их продажи требовалась специальная лицензия.

Дронго набрал личный телефон Каплуновича и долго ждал соединения, пока любезный голос не сообщил ему, что абонент недоступен. Затем набрал номер Аллы и выяснил, что этот телефон тоже отключён. Затем вспоминал другие номера, набирая их раз за разом. Наконец он набрал номер домашнего телефона семьи Каплуновича в Париже, и ему кто-то ответил.

— Позовите мсье или его супругу, — попросил Дронго. Вместо ответа просто положили трубку.

Чувствуя себя почти убийцей, он перезвонил Эдгару и попросил найти любой телефон, по которому можно соединиться с Борисом Каплуновичем. Вейдеманис искал такой телефон минут двадцать. Наконец он дал номер Танеева. Дронго перезвонил помощнику Каплуновича.

— Веру похитили! — крикнул он в трубку, услышав голос Танеева. Но тот был спокоен.

— Где вы находитесь? — спросил он.

— В Париже, на улице, — ответил Дронго. Он озирался, пытаясь понять, на какой именно улице он находится.

— Не нужно кричать, — сказал Танеев, — лучше приезжайте в Москву. Можете считать, что ваше дело закрыто. Вы нашли нужного нам человека и привезли в Париж. Этого достаточно.

— Где Кира?

— Я не уполномочен отвечать на подобные вопросы, — сухо ответил Танеев.

— Соедините меня с Борисом Самуиловичем. — Он чувствовал, как начинает заводиться.

— Его нет в Москве. До свидания.

Дронго услышал, как Танеев отключился. Оставалось только положить трубку. Дронго сделал несколько шагов, сел прямо на тротуар и вдруг заплакал. Он не плакал уже много лет и поэтому с удивлением чувствовал, как непривычные слезы обжигают ему лицо. Прохожие обходили его стороной, напуганные видом сильного и высокого мужчины, плачущего посредине улицы.

Эпилог
Спустя несколько дней

Он прилетел в Москву, словно постаревший на несколько лет. В аэропорту его встречал Эдгар. Они молча обнялись. Вейдеманис повёл его к своей машине.

— Как Кружков? — спросил Дронго.

— Нормально, — ответил Вейдеманис, — он уже выписался.

По дороге домой они все время молчали. Словно им не о чем было говорить. Они подъехали к дому, поднялись в квартиру, прошли в гостиную. Дронго сел на диван. Эдгар в кресло.

— Никакого обзора не было? — спросил Дронго. — Нигде и ни одного слова об этих материалах?

67